Давайте расскажу про три мои последние встречи с Немцовым. Сейчас это всё (для меня) выглядит довольно мистически и ошеломило меня совершенно, когда я начал вспоминать, о чем говорил с ним незадолго до убийства, хотя понятно, что это совпадения просто.

Но сегодня правильный день, чтобы вспомнить какие-то истории про него, вот я тоже вспомню.

Три: когда я приехал к нему в Парнас, чтобы убедить, что марш в Марьино - это ок, он долго объяснял мне и присутствовавшей Ольге Шориной, почему, несмотря на одинаково жёсткую риторику, с нами борются по-разному:

- Ты пойми, я у Путина начальником был. Потом, я ему бумажку подписывал на квартиры эфэсбэшникам. Мы жили в соседних коттеджах. Поэтому я для них человек из системы, на которых распространяются определенные правила. Они меня ненавидят, но я для них понятен. Значит, ко мне можно применять только системные формы противодействия.

Рассказывал смешную историю о том, что на совещания к Ельцину всегда опаздывали он и Путин. И часто они буквально наперегонки бежали по коридору, потому что Ельцин делал втык тому, что войдёт последним.

Два: потом, при следующей встрече, он зачем-то заговорил об охране и о том, что терпеть её не может. Однажды после письма Басаева с угрозами Ельцин к нему охрану приставил, и с ним постоянно передвигались чуть ли не 12 "альфовцев", отчего, понятное дело, Боря был в шоке. Просто так отказаться от охраны было нельзя - она президентским указом была выделена, но через две недели Немцов взмолился и упросил "дедушку" указ отменить.

- Понимаешь, жизни никакой не было. Не могу я с охраной, не нужна она мне.

Последний раз я его видел, когда они с Яшиным приходили ко мне в спецприемник. Весёлый, бодрый, рассказал о том, какое отличное шествие будет на 1 марта. Потом, непонятно зачем, подарил свою книжку, да ещё и подписал. Он отлично знал, что книжка у меня есть, и я её читал ещё много лет назад. Мы с Яшиным посмеялись ещё: всё тираж не можешь раздать, хочешь, чтоб народ по второму разу читал. Он тоже с нами посмеялся: ну с подписью у тебя не было, теперь будет.

Рассказал эту историю на поминках, так Борина жена говорит: точно, помню такое. Он решил, что тебе надо что-то принести почитать, долго выбирал, хотел Солженицына, но в итоге выбрал свою "Исповедь бунтаря".

Наверное, это последняя книга, которую он подписал.

Фраза "Немцов предчувствовал смерть" ничего, кроме смеха, не может вызвать у человека, который Борю знал лично. Его фоточку можно было поставить в словарь к слову "жизнерадостный". Книжка, понятное дело, просто под руку подвернулась.

Спи спокойно, Борис, Царство тебе Небесное.