Китай фактически присоединился к западным санкциям против России, объем торговли с «восточным соседом» упал в 2015 на 30%, китайцы пользуются кризисом, чтобы задрать цены.

Вот и весь итог «поворота России на Восток», о чем государственное телевидение заливалось два последних года.

Нормальному человеку и так было ясно, что ничего не получится — было бы так выгодно развивать отношения с Китаем, так их развивали бы и без государственных деклараций, естественным образом. Теперь, спустя два года после «прорывной» (как её называли в госСМИ) поездки Путина в Китай, это отрицать совсем стало невозможно, об этом большая и подробная статья в «Коммерсант-Власть».

В конце 2015 года неумолимые цифры убили в глазах экспертов весь пафос нерушимой российско-китайской дружбы. Несмотря на подписание соглашений по целому ряду крупных проектов в машиностроении и нефтегазовой сфере, рухнувший рубль не дал воспользоваться их успехами. Обвал торговли с КНР по итогам 2015 года, скорее всего, составит около 30%. Не воспользовались китайские инвесторы и падением цен на активы в России: в нее было вложено 0,7% суммарных инвестиций КНР за рубеж в 2015 году, $794 млн из $116 млрд. На 30% выросли поставки нефти в Китай, но из-за падения курса рубля ровно на столько же упали доходы от ее экспорта. Поставки сжиженного природного газа упали за январь--сентябрь 2015 года на 51,3%, а в денежном выражении — на 71,5%. Периодически приходящие с мест строительства второй нитки газопровода тревожные сообщения о задержках и странных кульбитах китайских партнеров заставляют опасаться за судьбу проекта.

Попытки российских госкомпаний заместить пересохший поток европейских кредитов азиатским к успеху не привели. Ценящие отношения с американскими коллегами китайские банки предпочли (за исключением политически мотивированных местных аналогов ВЭБа и ВТБ, ExIm Bank и China Development Bank) по факту присоединиться к санкциям против России и всеми силами уклонялись от выдачи кредитов.
...
Политические договоренности и помпезные декларации о совместной дружбе вызвали у определенной части бизнеса и чиновничества ощущение, что теперь китайским компаниям будет дано указание заключать контракты с Россией на условиях хуже рыночных. Этого не произошло. «Россия, мне кажется, слишком эмоционально отреагировала на объявление поворота на Восток. Реакция китайцев на наше внимание была скорее сдержанно холодной,— замечает Ирина Сорокина, ответственный секретарь Российско-Китайской палаты по содействию торговле машинно-технической и инновационной продукцией.— Мы ожидали потока инвестиций из Китая, но они предпочитают медлить и все очень тщательно взвешивать». По ее мнению, китайские бизнесмены в любом проекте превыше всего ценят степень возвратности инвестиций и готовность партнеров вкладывать живые деньги, к чему наши предприниматели зачастую не готовы. «Проекты, в которых российская сторона предлагает участие „интеллектуальной собственностью“, а у партнеров запрашивает в качестве доли в совместном предприятии деньги, у китайцев энтузиазма чаще всего не вызывают»,— добавляет Ирина Сорокина.

В некоторых случаях бизнесмены и чиновники из КНР вели себя особенно не «по-товарищески». В начале декабря 2015 года Китай разрешил России экспортировать зерно из ограниченного числа областей, но только в мешках, а не насыпью. Это, по мнению экспертов, опрошенных «Властью», делало экспорт малорентабельным и ставило Россию в неравные условия по сравнению с другими поставщиками Пекина. В том же месяце глава НП ГЛОНАСС Александр Гурко жаловался, что после закрытия западных рынков китайцы подняли закупочные цены на электронные компоненты системы в три-четыре раза.
http://www.kommersant.ru/doc/2906658

Дальше карикатур дело не пошло, и в статье есть отличная цитата, объясняющая, почему не могло пойти:

На мероприятии стало понятно, что никакой значимой поддержки (даже вербальной) «новые центры силы» Москве не окажут. Связи с США и ЕС оказались для них куда важнее, чем солидарность с крестовым походом России против мировой гегемонии. На академическом форуме БРИКС один из приближенных к руководству Бразилии местных аналитиков заявил, что его страна «не будет воевать против Запада, потому что она и есть Запад». Схожей позиции придерживались Индия и ЮАР.

Это ключевая вещь, которую в Кремле понять не хотят. Никакие Индии-Бразилии-Аргентины-Кореи не будут с нами «дружить против Запада», потому что они и есть «Запад». И Китай тоже, как это ни странно звучит. В экономическом смысле они, конечно, хотят быть Западом. Они на него смотрят, они с ним работают, они с ним зарабатывают, они отправляют туда сотни тысяч студентов ежегодно. Какая «война с Западом», ради чего?

Запад это синоним «заработать денег». Предложение России звучит как «а перестаньте зарабатывать деньги, давайте лучше вместе их терять».

Антиамериканизм как часть политической риторики? Это пожалуйста, за этим и в Китай ехать не надо. В Великобритании и Франции до 20% избирателей жаждут, чтобы их правительства боролись с «мировым гегемоном». Просто наивно думать, что антиамериканизм сторонников Ле Пен равен некой «борьбе с Западом», скорее наоборот — это местечковый прозападный изоляционизм.

Союзников в путинского плана антизападной борьбе у нас будет два: Венесуэла и Зимбабве. С Китаем не получится, они из ума не выжили.