Финальная битва между добром и нейтралитетом
Алексею Навальному присуждена высшая премия — премия мужества — Женевского форума по правам человека и демократии. Женевский форум по правам человека проводится с 2009 года во время заседаний Совета ООН по правам человека.
Вручение пройдет в июне.
Сегодня в Бабушкинском суде у Навального состоялось сразу два заседания — апелляция по «делу Ив Роше» и приговор по делу о клевете. Первый суд оставил в силе замену условного срока на реальный, несмотря на требование ЕСПЧ немедленно освободить Алексея. Второй приговорил Навального к штрафу в размере 850 тысяч рублей.
В обоих процессах Алексей говорил последнее слово. Мы публикуем оба.
Так часто я выступаю с последним словом! Вот и сейчас наш суд закончится, а потом у меня следующий суд, и там тоже последнее слово. Наверное, если кто-то захочет издать мои последние слова, это получится довольно толстая книжка. Мне кажется, в этом есть какой-то такой своеобразный сигнал, который посылает мне вся эта власть в целом и владелец замечательного дворца Владимир Путин. Все это выглядит странно, но мы так можем, смотри, можем так сделать. Знаете, как жонглер или фокусник, в суде вот он мячик крутит на этом пальце, потом раз — на этом пальце, потом на ноге, потом на голове. И они говорят: «Смотри, мы вот эту судебную систему можем крутить на любой части своего тела. Куда ты против нас лезешь? Мы можем все что угодно, вот смотри, вот прямо так».
Но, если честно, мне кажется, что такая вот их бравада… Ну, то есть, сделать-то они, конечно, со мной могут да, и делают. Но в общем-то, вижу-то это не я один. А обычные люди, которые смотрят на это, они конечно, на них это тяжелое впечатление производит. Потому что каждый же думает: «Ага, а если я столкнусь с судебной системой? А какие у меня шансы здесь вот чего-то добиться?»
Тем не менее, последнее слово, значит, нужно говорить последнее слово. Я уже не знаю, о чем говорить-то, ваша честь? Хотите, с вами поговорим о Боге? И о спасении. Выкручу, так сказать, ручку пафоса на максимум. Дело в том, что я верующий человек. Что, в общем-то, служит предметом для постоянных насмешек в Фонде борьбы с коррупцией и вокруг меня. Потому что в основном люди атеисты, я сам когда-то таким был, довольно воинствующим. Но вот сейчас я человек верующий, и мне это сильно помогает, на самом деле, с моей деятельностью. Потому что все становится гораздо, гораздо проще. У меня, знаете ли… Я меньше раздумываю, и меньше дилемм в моей жизни, потому что, ну есть какая-то там, знаете ли, книжка, в которой, ну, в общем-то, более или менее четко написано, что нужно делать в каждой ситуации. Ну не всегда, конечно, легко следовать этой книжке, но, в общем-то, я стараюсь. И поэтому, как я уже сказал, мне легче, чем многим другим, заниматься политикой в России. И тут мне недавно пишет человек: «Навальный, а чего тебе все пишут „держись“, „не сдавайся“, „терпи“, там, „сожми зубы“? Чего тебе терпеть-то? Ведь ты же вроде в интервью говорил, что в Бога веришь, а сказано ведь: „Блаженны жаждущие и алчущие правды, ибо они насытятся“. Ну так вот и отлично тебе, значит». И я подумал — надо же, как человек хорошо меня понимает. Потому что ну не то чтобы мне отлично, но вот эту конкретную заповедь я всегда воспринимал как такую более-менее инструкцию к деятельности.
И поэтому, ну, безусловно, не очень наслаждаясь тем местом, где я нахожусь, тем не менее не испытываю никаких сожалений о том, что я вернулся, о том, что я делаю. Ну, потому что я сделал все правильно. Наоборот, я испытываю, ну, такое, удовлетворение, что ли? Потому что в какой-то сложный момент я делал как положено по инструкции и заповедь не предал. И важная вещь об этом. Ну, безусловно, для современного человека вся эта заповедь — «блаженные», «жаждущие», «алчущие правды», «ибо они насытятся» — она звучит, конечно, очень напыщенно. Звучит странновато, честно говоря. Ну и люди, которые говорят такие вещи, предполагается, ну, говоря откровенно, выглядят сумасшедшими. Сумасшедшие странные люди, сидят там с всклокоченными волосами в своей камере и пытаются себя подбодрить чем-то, хотя они одиноки, они — одиночки, потому что они никому не нужны. И это вот важнейшая вещь, которую и власть наша, и вся система пытается сказать таким людям: ты одинок. Ты — одиночка. Сначала важно запугать, а потом доказать, что ты один. Ну, потому что какие нормальные люди, ну мы же нормальные люди, адекватные люди, ну придерживаться какой-то там заповеди, господи боже мой? И вот эта вот вещь про одиночество — она очень важна, она очень важна как цель власти. Кстати говоря, по этому поводу сказала один из замечательных философов — Полумна Лавгуд, помните, была такая в «Гарри Поттере»? И, разговаривая с Гарри Поттером в сложные времена, она ему сказала: «Важно не чувствовать себя одиноким, потому что на месте Волан-де-Морта я бы очень хотела, чтобы ты чувствовал себя одиноким». Безусловно, наш Волан-де-Морт во дворце тоже этого хочет.
Знаете, конвой — замечательные ребята в моей тюрьме, они же нормальные, но они со мной не разговаривают. Им запретили со мной говорить, видимо. Они говорят такие дежурные фразы. Это тоже такая важная вещь, чтобы ты постоянно чувствовал себя одиноким. Но я совершенно не чувствую. И я объясню, почему. Потому что эта конструкция — «блаженны жаждущие и алчущие правды, ибо они насытятся» — кажется экзотической, странноватой, но на самом деле это главная политическая идея, которая сейчас есть в России. Ваша честь, какая существует в России фраза, формулировка самая популярная политическая? Какой самый популярный лозунг в России? Помогите мне кто-нибудь. В чем сила? Правильно, сила в правде — вот эту фразу, которую повторяют все, это же оно и есть. Это и есть та самая заповедь блаженства, только без всякого «ибо, алчущие». Она просто сжата до размеров Твиттера. И вся страна на все лады повторяет, что сила в правде. За кем правда, тот и победит. И это очень важно. И несмотря на то, что страна наша сейчас построена на несправедливости (мы постоянно сталкиваемся с несправедливостью, худший вид несправедливости — несправедливость вооруженная), но тем не менее мы видим, что одновременно с этим миллионы людей, десятки миллионов людей, они хотят правды, они хотят добиться правды и рано или поздно они ее добьются, они насытятся.
Всем же очевидно: ну вот есть дворец. Ты можешь говорить, что он не твой или его нет, но он есть. Есть нищие люди. Ты можешь говорить сколько угодно, что у нас высокий уровень жизни, но страна бедна, и это видно всем. Они должны быть богаты. Вот нефтепровод построили, деньги зарабатывают, а денег нет. И это правда, и против нее не попрешь. И рано или поздно люди, которые хотят правды, — они добьются своего, они насытятся.
И важная вещь, которую я вам хочу сказать. И в вашем лице — вас, прокурора, — вообще всей власти. Всем людям: важно не бояться этих людей, не бояться тех, кто добивается правды. Потому что многие опасаются : о боже мой, что будет, будет революция, будут кошмары и потрясения. Но подумайте сами, как хороша была бы жизнь без постоянного вранья, без этой лжи. Возможность не врать — это же просто восхитительная ситуация. Подумайте сами, как было бы классно работать судьей, и чтобы вообще не было никакого телефонного права, никто тебе не звонит, и ты просто такой классный судья с большой зарплатой, даже больше, чем у вас сейчас, ты уважаемый столп общества, и никто не может тебе никуда позвонить, никто не может дать тебе указания, как решать дела. И ты приходишь к своим детям и внукам, рассказываешь, что, да, ты — реально независимый судья. И все остальные судьи абсолютно независимые. Классно же было бы, просто было бы отлично быть прокурором, который на самом деле выступает в состязательной системе, ведет интересную такую юридическую игру, защищает кого-то или осуждает каких-то реальных злодеев. И вряд ли, я думаю, что люди поступали на юридический факультет и становились прокурорами, чтобы потом участвовать в фабрикации уголовных дел и подделывать за кого-то подписи. Я не верю, что для этого люди хотят стать прокурорами. И я не верю, что люди хотят стать полицейскими, чтобы потом рассказывать: «А классно мы там на митинге кому-то раскроили голову! Или вот мы конвоировали чувака, а он невиновный. Мы слушаем его предстоящее последнее слово». Никто не хочет этого! Никто не хочет быть таким, все хотят быть нормальным полицейским. Потому что от этого вранья одни минусы, плюсов-то никаких нет. Даже зарплату больше не платят. Минусы есть, а плюсов нет. И для всех, от бизнеса… Вот бизнесмены. Любой бизнес в стране стоит в два раза дешевле, потому что нет судебной системы, потому что несправедливость, потому что какой-то бардак, нищета. И конечно, всем было бы гораздо лучше, если бы этого вранья и несправедливости не было. Было бы гораздо лучше, если бы те люди, которые хотят правды, добились бы этой правды. ФСБшники — это то же самое. Никто, ни один человек на свете не был школьником с горящими глазами, который говорил: «Пойду в ФСБ, и меня там будут отправлять, чтобы я стирал трусы оппозиционеру, потому что кто-то их намазал ядом». Нет таких людей! Никто не хочет этого делать! Все хотят быть нормальными уважаемыми людьми, ловить террористов, бандитов, шпионов, бороться с этим со всем.
И это очень важно — просто не бояться людей, которые добиваются правды, а может быть, даже как-то их поддержать. Прямо, косвенно, или просто, может быть, даже не поддержать, а хотя бы не способствовать этой лжи, не способствовать этому вранью, не делать мир хуже вокруг себя. В этом есть, конечно, небольшой риск, но, во-первых, он небольшой, а во-вторых, как сказал другой выдающийся философ современности по имени Рик Санчез, «жизнь — это риск. А если ты не рискуешь, значит, ты просто вялая кучка молекул, собранных беспорядочно и плывущих по течению Вселенной».
Последнее, что я хочу сказать. Мне приходит сейчас куча писем. И каждое второе письмо заканчивается фразой «Россия будет свободной». Это классный лозунг, я его тоже постоянно говорю, повторяю, пишу в ответ, скандирую на митингах, но я постоянно думаю: чего-то мне не хватает. То есть я хочу, конечно, чтобы Россия была свободной, это необходимо, но недостаточно. Это не может являться целью само по себе.
Я хочу, чтобы Россия была богатой, что соответствует ее национальным богатствам. Я хочу, чтобы эти национальные богатства справедливее распределялись, чтобы все получали свою долю от нефтяного и газового пирога. Я хочу, чтобы мы были не только свободными, но и, знаете ли, с нормальным здравоохранением. Чтобы мужчины доживали до пенсионного возраста, потому что сейчас у половины мужчин в России этого не получается сделать, да и у женщин ненамного лучше. Я хочу, чтобы образование было нормальное и люди могли нормально учиться. Я, конечно, хотел бы, чтобы за одну и ту же работу в России получали такую же зарплату, как в средней европейской стране, потому что сейчас гораздо меньше. Любой: полицейский, программист, журналист, кто угодно, — все получают гораздо меньше.
Я хотел бы, чтобы много других вещей случилось в нашей стране. Нужно бороться не столько с тем, что Россия несвободная, а с тем, что в целом она по всем направлениям несчастная. У нас все есть, но тем не менее мы какая-то несчастная страна. Русскую литературу откройте, великую русскую литературу, — да боже мой, одни описания несчастий и страданий. Мы очень несчастная страна и из круга этого несчастья не можем вырваться. А, конечно, хочется. Поэтому лозунг я предлагаю изменить и говорить о том, что Россия должна быть не только свободной, но и счастливой. Россия будет счастливой.
Ужасно смешно, что снова последнее слово. Весь день прокурор рассказывала, что я требую какой-то исключительности для себя. Мне кажется, то, что у человека может быть два последних слова в один день, — это тоже какая-то исключительность, которой я для себя не требовал, но она у меня есть.
Для последнего слова у меня есть бумажка, вот эта. Она довольно задрипанная, потому что я ее в кармане ношу каждый процесс. И когда я в СИЗО выхожу, меня обыскивают и каждый раз говорят: «Это что такое? Нельзя, можно только материалы дела». А я говорю — это мой материал дела самый главный. Помните, в самом начале вы нам дали полчаса на ознакомление с материалами дела, и я посмотрел классифицированные материалы по делу, описи. Единственная вещь, единственная вещь, которая меня интересовала, я из нее сделал выписку.
И потом в течение процесса я ее из кармана доставал и украдкой смотрел. Каждый раз в самые такие пафосные моменты, когда прокурорша наша изображала здесь слезы и надрывалась, говорила: «Ветераны, это же наше все, наше государство ради ветеранов и существует. И только мы их любим, а такие, как вы, значит, их оскорбляете».
Когда вы, ваша честь, говорили: «Не смейте. Ветераны — это самое главное. Все в России для ветеранов». И даже потом, когда в своей камере я телевизор включал, там рассказывали про то, как я оскорбил ветерана. Ветеран, конечно, самое важное, что только есть в стране, и вся Россия существует для ветерана. Я снова доставал эту бумажку и смотрел на нее, а это листочек — справка из отдела социального обеспечения, и они там пишут, какую помощь они оказали ветерану Артеменко.
Вот вам справка за последние четыре года. Там указано, что последний раз он получил продуктовый набор 06.07, а всего за последние четыре года он получил помощь семь раз. Он три раза получил сертификаты на проднаборы, один раз набор продуктов, и три раза он получил сертификаты на продукты. И если я правильно посчитал, а мне кажется, я правильно посчитал, общая стоимость этих сертификатов — примерно 10 тысяч рублей. Вот и вся ваша забота, ё-мое, о ветеранах, понимаете, лицемерные вы негодяи! Вот в этом и выражается все настоящее отношение к ветеранам. К пожилым людям, ко всем, как это происходит в стране.
Еще одна страница материалов дела — это состав следственной группы. 15 человек из разных регионов, 15 бездельников и охламонов, свезли в Москву, сняли им жилье, дали им командировочные, повышенную зарплату, для того чтобы они расследовали это «преступление», понимаете. На это ушло больше денег, чем ветеран получил от государства помощи за всю жизнь, наверное. Один день этого суда, посчитайте, сколько здесь стоит госслужащих, один день этого суда стоит гораздо, гораздо больше, чем ветеран, участник войны Артеменко получил за последние четыре года помощи от государства, которое осмеливается заявлять о том, что оно заботится о ветеранах. Самое отвратительное, гнусное, омерзительное, что вот есть в этой власти, — это то, что она существует для того, чтобы грабить этих людей. Самых несчастных людей — ветеранов, этих пенсионеров. Они же источник этих денег. Откуда же дворцы берутся и ершики стоимостью там по 50 тысяч рублей за штуку? Мы знаем, что деньги не берутся ниоткуда. Они взяты оттуда. Они украдены у этого ветерана. Кого-то не долечили, кого-то не доучили, кому-то не купили инвалидное кресло, кому-то не дали лекарств — для того чтобы построить дворец, для того чтобы тещам Путина купить квартиры, для того чтобы обеспечить, чтобы у Медведева было четыре дворца.
И каждому нужно дать, но чтобы дать, нужно у кого-то отнять. И они отнимают, но для того, чтобы защитить свою возможность воровства. Они используют тех, кого обокрали. Вот это и есть самое отвратительное. Они каждый божий день, вы каждый божий день обкрадываете этого ветерана, а потом его же и вытаскиваете, трясете им и говорите: «Мы будем у власти всегда, потому что мы его защищаем». И это просто реально чудовищно.
Вот здесь выступал такой чучундрик, который написал на меня заявление. И он сказал лучшую фразу за весь процесс, он говорит: «Ну я смотрю этот ролик, и там человек пожилой, и видно, что он бедный, значит, он пенсионер и ветеран». А что же он бедный-то? А почему в нашей стране для него это абсолютная ассоциация у любого? Ну ветеран, ну, значит, бедный. Ветеран войны — значит, очень старый и, скорее всего, нищий. И конечно, человек видит сразу же, у него просто картинка совпадает. Бедный — это значит ветеран. Почему же, я не понимаю?! Если это участник войны, и вы здесь наворовались все и рассказываете, как вы их любите, как вы их защищаете, почему я прямо просто сразу с первого взгляда вижу, что он бедный? Почему, если вы возьмете все страны антигитлеровской коалиции, ладно страны антигитлеровской коалиции, давайте возьмем тех, кто проиграл войну: Италия, Япония, Германия. Значит, в России — самая маленькая пенсия у солдата-победителя. Самая маленькая, и вы ее не хотите повышать! Я писал такой закон и просил, чтобы повысили им пенсию, для солдатов, [как] для солдатов немецкого бундесвера. Нет, нельзя повысить!
Потому что не хватит на дворец. Потому что деньги не берутся ниоткуда. Для того, чтобы в Геленджике или на южном берегу Франции возникали эти классные дома единороссов, нужно обокрасть кого-то. И, конечно, лучше всего, удобнее всего обокрасть ветерана или пенсионера. Наша власть, вы знаете, от Путина до «Единой России» и вот до вас всех, она превратилась в такую, знаете, огромную свинью, которая из корыта, наполненного деньгами, нефтедолларами, хлебает, засунув туда свою голову, а когда ей стучат под ухом и говорят: «Алле! Это же здесь для всех!» А вы голову засовываете и говорите: «Что? Не позволим оскорблять ветеранов!» — и обратно голову. И все говорят: «Может быть, хватит красть?» Вы снова свою эту вытаскиваете физиономию и говорите: «Что? Не позволим пересматривать итоги Второй мировой войны!»
Да какое вы, ваш Путин и ваша «Единая Россия» имеете вообще отношение к этой войне? Просто послушайте: «Мы победители», понимаете? Из окопов не вылезали.
Вы используете это, потому что вам не хочется говорить про настоящее. Вы используете это, потому что очень неловко обсуждать любую текущую проблему. Потому что с вами же, опять же, хотят поговорить про коррупцию, про бедность, про неравноправие, про развал здравоохранения, а сказать об этом нечего. И когда конкретные люди типа меня начинают задавать слишком острые вопросы, сразу возникает: «Про какой дворец? Какой там дворец, какой Димон, какой Путин? Давайте поговорим о том, как он оскорбил ветерана!» И ровно для этого придумали этот процесс. Потому что не хочется вам говорить ни о чем другом.
Вот здесь прокурор... Один из самых, конечно, гадких моментов процесса — когда прокурор читала вот эти вот сфабрикованные показания. Ну все было понятно нам, десять страниц показаний, они же, подумайте, сначала собрались и сказали: «Ну, нужны теперь показания, которые он будет читать в суде». Но дедушка старый, и уже, конечно, он говорить не может. «Ну ладно, давай, черт с ним, возьмем его старые мемуары, подпишем за него». Посмеялись же еще над дедом: «А чего, дед старый, ему все равно». А потом она читала, делала паузы и, значит, изображала, что голос у нее дрожит.
А я вот хочу напомнить, например, о недавнем таком важном эпизоде в жизни нашей страны, о котором я упоминал в ходе этого процесса, но никогда о нем не поздно будет вспомнить еще раз. Когда в Краснодарском крае под непосредственной крышей бывшего генпрокурора Чайки, который до сих пор работает в прокуратуре, и его окружения, которое до сих пор работает в руководстве прокуратуры, действовала банда Цапка, которая терроризировала целую станицу, насиловала школьниц, убивала людей. А поймали их только после того — потому что их крышевала прокуратура и суды, — только после того, как они вырезали целую семью огромную, убили взрослых и детей, сложили их во дворе, подожгли — это официальные материалы дела, — а новорожденного ребенка живого бросили в этот костер. Понимаете? И про этот эпизод... Это все случилось, потому что за ними стояла прокуратура, за ними стояли суды, за ними стояла «Единая Россия». Это члены партии «Единая Россия» все делают. И этот эпизод, понимаете ли, не хотите зачитывать. И голос у вас не дрожит, хотя это самое настоящие фашистские преступления. Голос у вас не дрожит, а наоборот, очень гордым голосом вы говорите: «Хм, а кто последний в кассу?» И вы готовы обслуживать вот этого огромного хряка, который засунул свою морду в общие нефтедоллары, потому что надеетесь, что вам перепадут какие-то крошки.
Я включаю телевизор и вижу репортаж, стыдный репортаж. Это же прямо показывают тот эпизод, когда, значит, ветеран узнал о том, что его оскорбил Навальный, и ему стало плохо. И так случилось удивительным образом, что в этот момент, конечно, дома у ветерана была съемочная группа, которая снимает его камерой. Лежит этот человек — и это показывают, я вижу, по телевизору, — он лежит в трусах на одеяле, рядом внук стоит, и в глазах его счастье, и он доволен, и у него прямо на лице написано: боже мой, я наконец-то монетизировал деда. Получилось. Он снова оказался полезен нашей семье. Все счастливые, камеры снимают, за камерой, наверное, стоит Маргарита Симоньян, которая говорит: давай, дед, не рыпайся, лежи. А этот 95-летний человек лежит в трусах на одеяле, и у него на лице написано: что вообще происходит? Почему они это все делают? А они: «Ну, нормально! Нормально, так трогательнее получится!»
Вы всем этим процессом, цель которого понятна совершенно, вы реально унизили и оскорбили вот этих всех ветеранов в десять раз вообще хуже, чем вы все делали до этого. Вы реально унижали достоинство, использовали человека как куклу, который абсолютно не втупливает... он то хочет выступать, то не хочет выступать. Да вы просто открыто подписываетесь за него. То есть он в вашем представлении вообще не человек. Ну вы понимаете, живой человек, дееспособный — как же можно взять и за человека взять и подписать десять разных заявлений просто разным почерком? Потому что для вас он вообще не человек. Для вас и для вашей власти это просто механизм, кукла, которую вы хотите использовать для себя.
Я начал с этого свое выступление в первый день и продолжу: да, я, безусловно, считаю, что за это за все вы будете гореть в аду. Я надеюсь, вы люди более-менее молодые, вы не только в аду будете гореть, но еще и ответите перед нормальным человеческим судом за то, что вы сделали. Я понимаю, что вы устроили. Чтобы один суд, вступило в силу решение суда, сейчас другой суд, просто для того чтобы вечером сказать, что вот этот вот суд, который был последний, и вот вы снова... его посадили на 3,5 года, а сейчас вы меня еще раз посадите на 3,5 года, чтобы сказать: «Навальный сидит не потому что скрывался от следствия, а потому что оскорбил ветерана». И вы будете дальше ездить, что называется, по ушам телезрителей всякой своей ерундой. И ваш замысел понятен, и, безусловно, какое-то количество вашей телепублики вы обманете, но я уверен и знаю просто это, что ваш план не сработает. Огромное количество людей, которые следят за этим процессом, — они же видят, как это все происходит. Им так же противно и тошно, как и мне, потому что они, в отличие от вас, считают ветеранов, пенсионеров и кого угодно людьми, нормальными людьми, над которыми нельзя издеваться, которых нельзя сначала притаскивать для участия в ваших гадких роликах, потом за них нельзя подписываться, подделывать заявления, нельзя их вот так вот снимать в беспомощном состоянии. И то, что вы задумали, я уверен, у вас не получится, и так или иначе правда возьмет свое, и каждый ответит по заслугам. Спасибо.
16 февраля в журнале Harper's Bazaar вышло интервью с Юлей Навальной. Оно было сделано еще до отъезда Алексея и Юли из Германии.
Прочитать интервью полностью можно здесь.
После того, что произошло, вы могли бы разыграть карту жертвы, пережившей и прошедшей со своим мужем все. Но вы сознательно этот образ не эксплуатируете и, кажется, даже уменьшаете уровень сентиментальности в разговорах с прессой.
Во-первых, нет никакой жертвенности. Мне нравится то, что делает Алексей, я считаю это правильным. Бывает немножко страшно, после августа — чаще. Но он не отступает, и я не буду. Его хотят остановить не очень хорошие люди, а значит, нельзя им это позволить. Неправильно это. И я восхищаюсь им не потому, что он мой муж, а потому, что я его сторонник и человек, который лучше всех знает, чего стоили ему все эти годы. А во-вторых, свою главную задачу я вижу в том, чтобы, несмотря ни на что, у нас в семье ничего не изменилось: дети были детьми, а дом — домом. Да и не хочу я ничего продумывать — сейчас скажу то, а потом это. Хочу быть собой.
https://bazaar.ru/heroes/harpe...
16 февраля 2021 года Палата из семи судей Суда решила в интересах сторон и надлежащего ведения разбирательства дать указание России в соответствии с Правилом 39 Регламента Суда освободить заявителя.
On 16 February 2021 a Chamber of seven judges of the Court decided, in the interests of the parties and the proper conduct of the proceedings before it, to indicate to the Government of Russia, under Rule 39 of the Rules of Court, to release the applicant.
Перевод:
Решение об обеспечительной мере
16 февраля 2021 года Палата из семи судей Суда решила в интересах сторон и надлежащего ведения разбирательства дать указание России в соответствии с Правилом 39 Регламента Суда освободить заявителя. Эта мера должна быть принята немедленно. Принимая это решение, Палата учитывала характер и степень риска для жизни заявителя, которые доказаны prima facie (как факт) для обоснования применения обеспечительной меры и которую суд рассматривает в свете всех обстоятельств текущего содержания заявителя под стражей.
Эта мера была одобрена без ущерба по отношению к решению Суда по существу данного дела и компетенции Комитета Министров.
В соответствии с пунктом 2 правила 39 Правил Суда, Комитет Министров будет уведомлен о решении.
Мы обращаем внимание сторон на то, что неисполнение государством меры в соответствии с Правилом 39 может повлечь за собой нарушение 34 статьи Конвенции. В связи с этим сделана отсылка к параграфам 128 и 129 Постановления Большой Палаты от 4 февраля 2005 года по делу «Маматкулов и Аскаров против Турции» (жалобы № 46827/99 и
46951/99), а также пункту 5 постановляющей части.
Приоритет
Суд постановил дать приоритет жалобе в соответствии с Правилом 41.
Вчерашняя акция с фонариками стала одной из самых необычных из тех, что мы проводили. И, похоже, самой мирной за все время. А еще — поразительной по охвату. Конечно, люди выходили в больших городах — это было ожидаемо. Но нам прислали очень много фотографий с фонариками из совершенно разных мест.
Конечно, пропагандисты изойдутся слюной со своими «смотрите, никто не вышел, людей не было». Но на них давно никто не обращает внимания, они так воют и после митингов в 2000 человек, и после митингов в 200 000 человек.
А вот о чем точно умолчат эти продажные телеведущие — о том, что акция прошла максимально мирно. Без насилия, арестов и задержаний. Иначе в каждом дворе пришлось бы поставить по силовику. Источник насилия на протестных акциях в России — это всегда полиция. И если ОМОНа нет, все проходит максимально спокойно. Акция 14 февраля важна уже потому, что в очередной раз доказала этот факт.
А что по поводу численности? Этот вопрос давно стал программным, главным мерилом каждой протестной акции. Понятно, что в этот раз сказать, сколько именно вышло людей, невозможно. Но для любителей цифр у нас есть вот такие:
— больше 10 000 фото и видео акции прислали нашему телеграм-боту со всей России;
— больше 11 000 постов об акции в инстаграме без учета сторис;
— больше 37 000 постов в твиттере с хештегом #ЛюбовьСильнееСтраха.
Но даже такие впечатляющие цифры ничто по сравнению вот с этим:
Давайте вспомним, для чего мы прежде всего проводим протестные акции. Ведь не для цифры же. Хотя численность, конечно, очень важна, потому что Кремль на нее обращает внимание (а значит, и реагирует). Но для нас на первом месте стоят люди и их истории. Важно объединение самых разных личностей, взглядов, жизненных обстоятельств. Объединение против зла и коррупции, против людей, вцепившихся во власть омертвевшими пальцами.
Вчера мы услышали немало историй, когда всего один человек выходил во двор с фонариком, особо не надеясь встретить единомышленников. А потом к нему спускался второй, третий, другие светили из окон.
В этом и есть смысл. Один зажигает огонь, а другие помогают разжечь пламя.
Акция 14 февраля многим подарила немало открытий. Люди увидели, что они могут найти союзников даже в самых неожиданных местах. Наш тезис полностью доказан: сторонники России без репрессий, коррупции, беспредела и Путина живут везде. А статистически это объясняется тем, что таковых большинство.
Спасибо всем, кто участвовал. Сохраняйте надежду и старайтесь находить единомышленников. Их больше, чем кажется!
Спасибо всем, кто принял участие и поддержал! #ЛюбовьСильнееСтраха
Последние пару недель на федеральном телевидении творятся удивительные чудеса. Алексей Навальный превратился из человека, имя которого нельзя произносить, в главную тему для обсуждения в каждом политическом шоу. Не существует больше Украины и бандеровцев, не существует Беларуси и почти не слышно о загнивающем Западе. Остался только Навальный.
Корреспонденты федеральных каналов, словно юные фанатки, гоняющиеся за рок-звездой, ездят по местам, где когда-то бывал Навальный. Прикасаются к вещам, которые он мог трогать, анализируют каждую его фразу и жест.
Что произошло? Пали оковы цензуры? Не совсем.
Чтобы получить ответ на этот вопрос нужно всего лишь внимательно изучить последний опрос «Левады» про наш фильм «Дворец для Путина». Выяснилось, что каждый четвертый россиянин этот фильм смотрел. Почти 70% либо видели сами, либо знают о нем. А это значит, что мы с вами победили телевизор. Наша аудитория стала слишком большой, чтобы ее не замечать.
Специально для вас мы окунулись в пучину государственной пропаганды. Было сложно. Безумное вранье, маразм, бред сумасшедших людей — мы изучили, что говорят о Навальном и нашем расследовании по телевизору, и готовы рассказать вам.
Этот мужественный поступок мы совершили с одной целью: чтобы разоблачить ложь телевизионных пропагандистов и вооружить вас лучшим оружием — правдой.
И самое главное. У каждого 6-го человека, согласно опросу «Левада Центра», после просмотра нашего фильма отношение к Путину меняется в худшую сторону. Это невероятный результат. Всего лишь один ролик на ютюбе может обрушить рейтинг Путина. Открыть глаза на него десяткам миллионов человек.
Вам кажется, что фильм «Дворец для Путина» видели все. Но вам именно кажется. На самом деле, в России существует еще 40 миллионов человек, которые не видели и не слышали о нем. Если процент разочаровавшихся останется таким же, это значит, что, просто показав ролик этим людям, мы обретем еще 7 миллионов сторонников. Плюс те 42% людей, которые слышали о фильме, но не смотрели его.
Самый большой вклад, который вы можете сделать сейчас, самая большая помощь — это очень простое действие. Почти никаких усилий. Покажите наш фильм всем, кто мог его пропустить. Отправьте ссылку еще раз, не ленитесь. Уточните, смотрела ли ваша бабушка или только слышала что-то от Киселева.
Свободу Алексею Навальному.
23 января и 31 января сотни тысяч людей вышли на улицы российских городов. В ответ власти развернули беспрецедентную волну насилия и репрессий: более 12 000 задержанных, тысячи избитых и арестованных.
Когда-то Путин делал вид, что у него есть конструктивная повестка и образ будущего. Теперь остались только дубинки ОМОНа. Путин решил сделать страх своим главным и единственным оружием.
Значит, нам надо взять на вооружение что-то, что сильнее страха.
Солидарность. Взаимовыручку. И, конечно, любовь.
23 и 31 января десятки миллионов людей смотрели на тех, кто вышел на улицы. Смотрели и сопереживали. Мы с вами, противники Путина, давно стали большинством. Просто он расставил между нами цепи ОМОНа, чтобы нам было сложнее объединиться и увидеть, как нас на самом деле много. Поэтому мы искали способ это преодолеть. Провести такую акцию, которой бы точно не помешал ОМОН, на которую каждый мог бы выйти без страха.
Идею нам подсказал Алексей Навальный, когда показал Юлии сердечко в зале суда. А еще подсказали петербуржцы, которые, заполнив 31 января всю Гороховую улицу, подняли вверх телефоны с фонариками.
Мы предлагаем всем жителям больших российских городов вечером 14 февраля, ровно в 20:00, сделать одну простую вещь. Выйти во двор. Включить фонарик на телефоне, поднять его высоко вверх и постоять так несколько минут.
Первому будет немного страшно и неловко, но остальным — уже нет. Вы думали, что вы один в своем доме неравнодушны к происходящему в стране и не согласны с репрессиями власти? Вы поймете, что это не так, когда ваши соседи спустятся к вам.
Акция закончится в 20:15. Никакого ОМОНа, никакого страха. Может быть, вам покажется, что эти 15 минут ничего не изменят — но, на самом деле, они изменят все.
Почему акция так важна? Миллионы людей посмотрели фильм про дворец Путина. Миллионы людей за последние полгода увидели, кто такой на самом деле Владимир Путин. Узнали про его попытку убить Навального и забить дубинками всех, кто этим возмущен. Происходящее открыло глаза людям, они готовы отвернуться от Путина.
Нужно помочь им, поддержать на пути прозрения и понимания того, как на самом деле обстоят дела. Человек, который только начал разбираться в том, что Путин умудрился сделать из России за двадцать лет своего правления, не готов сразу идти на митинг или даже голосовать за кандидатов «Умного голосования», как бы нам этого ни хотелось.
Этому человеку нужна поддержка. Нужно осознание, что он не одинок в своем открытии. Сейчас мы видим невероятный приток таких людей — сомневающихся, сочувствующих нам, отвернувшихся от Путина. Мы не можем себе позволить их оттолкнуть — нам надо их принять и помочь им. Продемонстрировав солидарность и любовь.
У многих сейчас возникают вполне логичные вопросы.
На некоторые из них отвечаем в этом видео:
Уже сейчас вы можете рассказать об этой акции соседям, распечатав и повесив листовку в своем подъезде, которую можно взять в ч/б варианте или цветном.
Итак. Что делать, если я живу за городом? В частном доме?
— Приезжайте к друзьям в районный центр, большой город и выходите вместе с ними.
Как эта акция повлияет на Путина, и повлияет ли вообще?
— Путин ненавидит народ и солидарность людей против него. Но не нужно ждать, что будет такая акция, после которой он просто убежит. Мы действуем вдолгую и сейчас важно думать, как мирно объединить еще больше противников Путина.
Сами же говорили, что акций до весны не будет. И тут же объявили новую, как так?
— Мы увидели безумные насилие и жестокость, поняли, что Путин готов подавлять мирный протест, при этом его готовность подавлять зависит исключительно от численности: чем больше выходит, тем меньше разгонов. Поэтому мы готовим большую уличную акцию на весну — скоро объявим о ней. Но пока никто не мешает нам проводить акции в других форматах, исключающих противостояние с ОМОНом.
Фонарики — это какая-то ерунда, нужно действовать иначе!
— У нас нет монополии на протест и мы никому не мешаем делать то, что они считают нужным. Пусть люди протестуют в том формате, который им нравится. То, что мы сейчас предлагаем не значит, что мы отказываемся от других форматов акций. Но прямо сейчас мы хотим продемонстрировать солидарность и преодолеть разобщенность всех тех, кому не нравится Путин и его власть.
А что еще можно сделать, до того как выйти на акцию?
— Традиционно — постараться вовлечь в нее как можно больше людей. Рассказать о событии в соцсетях, своим друзьям и знакомым. А еще — повесить в подъезде дома листовки. Пусть люди знают, что в их дворе проходит акция солидарности.
Любовь сильнее страха. Свет сильнее тьмы. Объединяемся, чтобы победить!
Привет, это Навальный. Я, конечно, много раз слышал эту фразу: «Невозможно лишить свободы того, кто свободен внутри». И вот сейчас сам себя честно спрашиваю: «Ну как, работает?». Поверьте, работает.
Железные двери за мной захлопываются с оглушительным лязгом, но я чувствую себя свободным человеком. Благодаря уверенности в своей правоте. Благодаря вашей поддержке. Благодаря поддержке своей семьи.
Демонстративное беззаконие, происходящее со мной с момента, как я сошел с трапа самолета, — это месть Путина лично мне. За то, что выжил, за то, что осмелился вернуться. Теперь еще и за то, что рассказал о его дворце. Но в еще большей степени это послание Путина и его друзей всей стране: «Видали, как мы можем, а? Наплюем на законы и свернем в бараний рог любого, кто осмелится идти против нас. Мы и есть закон.»
И я в очередной раз (понимаю, надоел, ну а что мне еще остается?) призываю: не дайте себя запугать. Не дайте обмануть себя с помощью иллюзии силы и крутизны.Какая же это сила, если им приходится тайком травить людей и беззаконно их сажать? Где их всенародная поддержка, если выборы они могут выиграть, только не пуская на них независимых кандидатов, а страх перед протестующими вынуждает их закрывать станции метро?
Они могут удерживать власть, используя ее для личного обогащения, лишь опираясь на наш страх. Зато мы, поборов страх, можем освободить свою Родину от кучки воров-оккупантов. И сделаем это. Обязаны сделать. Для себя и будущих поколений.
Правда на нашей стороне. Оставайтесь свободными.
Я хотел бы начать с обсуждения правового вопроса, который мне кажется главным и немножко упущенным из этого обсуждения. Потому что выглядит все немножко странновато. Вот сидят двое, и один из них говорит: а давайте посадим Навального за то, что он являлся не по понедельникам, а по четвергам. А второй говорит: а давайте посадим Навального за то, что он, выйдя из комы, немедленно не приехал к нам в инспекцию. И идет это обсуждение, все обсуждают понедельники, четверги, когда кто должен был отправить какую бумажку и так далее.
Но я хотел бы сказать пару слов о таком небольшом слоне в этой комнате. Я хотел бы, чтобы все еще раз обратили внимание, вся пресса, которая пишет про этот процесс, все люди обратили внимание на то, что суть дела заключается в том, чтобы меня посадить по делу, по которому я был уже признан невиновным, по делу, которое уже признано сфабрикованным.
Это не мое мнение, потому что, если мы откроем любой учебник по уголовному праву — я надеюсь, ваша честь, вы это делали пару раз в жизни, — мы увидим, что Европейский суд по правам человека является частью судебной системы России, потому что Россия является членом Совета Европы, и эти решения обязательны. И я, пройдя все необходимые стадии судебного процесса, обратился в Европейский суд, и Европейский суд вынес решение, в котором черном по белому написал,что даже состава преступления [в деле «Ив Роше] нет. Дело, по которому я нахожусь в этой странной клетке, полностью сфабриковано. Мало того, Российская Федерация, в общем-то, признала это решение — половинчато. Мне даже выплатили компенсацию по этому делу, тем самым признав решение ЕСПЧ.
Несмотря на это, мой брат три с половиной года отсидел в тюрьме по этому делу, которое было, еще раз, признано сфабрикованным решением суда, обязательным на территории России. Я по этому делу просидел год под домашним арестом. Когда мой испытательный срок заканчивался, меня за неделю до этого арестовали, привезли в Симоновский суд и без защиты, всучив какого-то адвоката по назначению, продлили мне его еще на год.
Давайте немножко математики. В 2014 году меня осудили, дали мне 3,5 года, дали испытательный срок, а сейчас 2021 год, но меня все равно продолжают судить по этому делу. Меня уже и невиновным признали, и состава преступления в этом деле нет, и все равно с упорством маньяка наше государство требует меня посадить по этому делу.
Почему же по этому делу? Уж чего-чего, а недостатка в уголовных делах в отношении меня точно нет. Еще одно совершенно недавно возбудили. Тем не менее кому-то очень хотелось, чтобы я ни одного шага не сделал по территории нашей страны, вернувшись, как свободный человек. Чтобы с момента пересечения границы я оказался арестантом. И мы знаем кому. Мы знаем, почему это случилось. Причина этого всего — ненависть и страх одного человека, живущего в бункере. Потому что я нанес ему смертельную обиду тем, что выжил после того, как меня пытались убить по его приказу.
(Прокурор Фролова просит сделать Навальному замечание).
Мне не нужно ваше замечание, ваша честь! Мне теперь этот прокурор будет мешать договорить свое отношение ко всему тому, что происходит?
(Прокурор спрашивает, какой вопрос сейчас рассматривается; адвокат Михайлова просит сделать замечание прокурору).
Я говорю по представлению, ваша честь. То, что такой суд по представлению, — это мое мнение. Я свое мнение относительно представления высказываю в полном соответствии с законом. И то, что представитель обвинения пытается меня перебивать на каждом слове и закрывать мне рот, тоже отлично характеризует все происходящее. Потому что то, что я говорю, имеет прямое отношение к происходящему здесь. Продолжим.
Я нанес смертельную обиду тем, что выжил благодаря хорошим людям, пилотам и врачам. Потом я еще сильнее его обидел тем, что не спрятался, живя где-то под охраной в каком-то бункере поменьше, который я мог бы себе позволить. А потом случилось вообще страшное. Мало того, что я выжил, мало того, что я не испугался и не спрятался, — я участвовал еще и в расследовании своего собственного отравления, и мы показали и доказали, что именно Путин, используя ФСБ, осуществил покушение на убийство. И не я один был такой, сейчас это многие знают и еще узнают, и это сводит с ума маленького вороватого человечка в бункере. Вот именно этот факт, то, что все вскрылось, понимаете? Нет никаких рейтингов, нет никакой огромной поддержки — ничего этого нет, потому что выяснилось, что для того, чтобы совладать с политическим оппонентом, у которого нет ни телевидения, ни политической партии, нужно просто попытаться убить его химическим оружием. Конечно, он просто сходит с ума, потому что все убедились, что он просто чиновничек, которого случайным образом поставили на президентский пост, который никогда не участвовал ни в дебатах, ни в выборах, и это единственный метод его борьбы — пытаться убить людей.
И сколько бы он ни изображал из себя великого геополитика, великого мирового лидера, его главная обида в отношении меня теперь заключается в том, что в историю он войдет именно как отравитель. Знаете, был Александр Освободитель или Ярослав Мудрый, и будет у нас Владимир Отравитель Трусов. Именно так он войдет в историю.
(Навальному пытаются возразить).
Ваша честь, это же имеет прямое отношение [к представлению]! Я здесь, стою на этом месте, меня охраняет полиция, Росгвардия появилась, половина Москвы оцеплена именно потому, что маленький человечек в бункере сходит с ума оттого, что мы доказали и показали, что он не геополитикой занимается, а проводит совещание, на котором решает воровать у политиков-оппонентов трусы и мазать их химическим оружием.
Главное в этом процессе даже не то, чем он закончится для меня, посадят меня или не посадят. Посадить меня несложно — по этому или другому делу. Главное, для чего это происходит, — чтобы запугать огромное количество людей. Это же так работает: одного сажают, чтобы испугать миллионы. У нас 20 миллионов человек за чертой бедности, у нас десятки миллионов живут, не имея ни малейших перспектив. У нас десятки миллионов людей относятся именно к тем, про кого мы каждый день говорим: в Москве жизнь еще более-менее, а отъедете за 100 километров — там вообще полный швах. И у нас вся страна живет в этом полном швахе, не имея ни малейших перспектив, получая 20 тысяч рублей. И они все молчат, и их пытаются заткнуть вот ровно такими показательными процессами. Посадить вот этого, чтобы испугать миллионы. Кто-то вышел на улицу — посадить еще пять человек, чтобы испугать 15 миллионов.
Главное, что я хочу сказать: этот процесс, я очень надеюсь, не будет воспринят людьми как сигнал того, что они должны больше бояться. Это же не демонстрация силы — Росгвардия, клетка. Это же демонстрация слабости, просто слабости. Миллионы и сотни тысяч посадить нельзя, и я очень надеюсь, что люди будут все больше и больше осознавать это. И когда они осознают — а такой момент придет, — все это рассыплется. Потому что вы не посадите всю страну. Всех этих людей, которых лишили перспектив, лишили будущего, которые живут в богатейшей стране и получают ноль от национальных богатств, ноль! Мы только по количеству миллиардеров растем, а все остальное падает, понимаете? Я сижу в своей камере и слышу по репортажам, как подорожало масло, подорожали макароны, подорожали яйца. 2021 год, страна — экспортер нефти и газа, а у нас вся страна говорит о том, что макароны подорожали и мы жить больше не можем! Вы этих людей лишили перспектив, и вы этих людей пытаетесь запугать. Я призываю всех не бояться. Вся эта власть основана ровно на этом.
(Судья говорит Навальному, что он не на митинге, и предлагает вернуться к представлению).
Я не просто вернусь — я уже прямо там нахожусь, я в центральной части этого нахожусь. Вы говорите, что я ничего не сказал по поводу представления. Вот это вот все — представление и есть. И все, что я говорю, — это мое отношение к представлению, которое вы устроили.
Бывает такое, когда беззаконие и произвол являются сутью политической системы, и это ужасно, но бывает еще хуже: когда беззаконие и произвол наряжают себя в мундир прокурора или судейскую мантию. И в этом случае долг каждого человека — не подчиняться тем законам, которые обряжены в эти мантии. За вами, внутри вас, — произвол и беззаконие, и долг каждого человека — не подчиняться вам, не подчиняться таким законам.
(Судья снова требует вернуться к представлению и говорит: «Давайте мы не будем политикой заниматься!»)
Как же мы можем не заниматься политикой?! У меня сложилось мнение относительно этого представления, и я вам его высказываю. Другого мнения у меня нет, и будьте добры меня выслушать. Еще раз хочу сказать: когда произвол и беззаконие оделись в ваши мундиры и изображают из себя закон, долг каждого честного человека — не подчиняться вам и бороться с вами всеми силами. И я, как могу, борюсь и буду продолжать это делать. Хотя с учетом того, что сейчас я полностью оказался под контролем людей, которые обожают все намазывать химическим оружием, наверное, за мою жизнь никто не даст и три копейки. Но тем не менее даже сейчас, даже со своего места я говорю, что я буду с вами бороться, и призываю всех остальных не бояться вас и делать все, чтобы восторжествовал закон, а не ряженые в мундирах и мантиях. И я приветствую всех тех, кто борется и не боится, всех честных людей. Я приветствую и благодарю сотрудников ФБК, которые тоже сидят под арестом, и всех остальных по всей стране, кто не боится и выходит на улицы, потому что у них есть такие же права, как у вас. Потому что наша страна принадлежит им в той же самой степени, как и вам, как и всем остальным. Мы такие же граждане, и мы требуем нормального правосудия, нормального отношения к нам, участия в выборах, участия в распределении национальных богатств. Да, мы всего этого требуем!
В России сейчас много хороших вещей. А самая хорошая вещь — это вот те самые люди, которые не боятся, не опускают глаза, не смотрят в стол и никогда не отдадут нашу страну кучке продажных чиновников, решивших обменять нашу Родину на свои дворцы, виноградники и аквадискотеки.
Я требую немедленной свободы для себя и для других арестованных. Я не признаю это представление. Оно полностью лживо, оно не соответствует закону. И я требую немедленного освобождения.
2 февраля 2021 года. Московский городской суд
Алексея Навального сажают в колонию на два с половиной года. По сфабрикованному обвинению. За то, что он посмел не умереть, когда Путин пытался его убить.
Своим решением суд снова подвергает Алексея смертельной опасности. И действовать надо прямо сейчас. В 2013 году мы вышли на манежную и у нас получилось.
Москва, встречаемся на Манежной площади.
Телеграм-канал для координации: https://t.me/teamnavalny_mos
Санкт-Петербург, встречаемся на Невском проспекте. Телеграм-канал для координации: https://t.me/palace_square
